Рассказик про мои роды

Привет девуськи!!! Пишу в полусогнутом-полусидячем положении, пока спит доча… Потому что я родила 4 августа, как раз на годовщину свадьбы!!! Блин как тяжело печатать, времени совсем нету, сидеть мне запретили еще 10 дней (эпизиотомия), хотя я точно не уверена – то ли я сама порвалась в родах, то ли меня чикнули ножничками, то ли и то, и другое… В общем, попробую все рассказать по порядку. 4 августа я приняла душ, помыла голову и в глубокой обиде на мужа легла спать, твердо решив с утра взять вещи и ехать на такси в роддом. Ночью приперся пьяный муж, сказал, что он конченый и что он проиграл все деньги в игровые автоматы. Я от обиды поплакала наверное полчаса (уже было практически утро), и задремала. Проснулась я где-то без пяти шесть утра от того, что по ногам вылилось немного воды, и тут я почувствовала первую схватку. То, что это схватка, я поняла сразу – все, что я считала до этого «ложными схватками», было полной фигней. Живот заболел как при месячных, но гораздо сильнее, от чего у меня перехватило дыхание. Но я подумала, что в принципе их можно выдержать. Тут прозвенел будильник на телефоне, возвещавший о том, что вообще-то сегодня я собиралась ехать в роддом. Я как-то встала, увидела на одеяле такую розоватую водичку, и пошла звонить маме, чтобы спросить, нужно ли сейчас вызывать скорую, или можно еще посидеть дома. Мама стала кричать, чтоб я немедленно вызывала скорую сейчас, и побыстрее собиралась. Я пошла в душ, а потом стала будить мужа. Вставать он не хотел, и тут я рявкнула: «Я рожаю!!!». Он тут же подскочил, на удивление быстро собрался и побежал звонить в скорую. В общем, на скорой меня повезли в роддом, а муж пообещал приехать попозже. В приемном покое я заполнила какую-то анкету, меня взвесили, сказали переодеться и отправили на клизму. В туалете мне сидеть очень понравилось, и я решила задержаться там подольше, но настойчивый голос медсестры заставил идти принимать душ. Схватки тем временем становились сильнее, так, что у меня дыхание перехватывало уже конкретно. Мне выдали драный халат, я взяла свои пакеты, и поплелась к лифту, где вместе с какими-то двумя тетками поднялась в родильное отделение. Тут меня затошнило, хотя я ничего не ела с вечера, и мне ужасно захотелось вернуться к белому другу и облегчиться, но судя по каменному выражению лиц теток, назад пути уже не было. Меня определили в 4-ю родовую палату, я туда вошла, купила у медсестры родовой пакет, и надела на себя такую красивую синюю ночнушку. Предродовая палата и родзал были совмещены в отдельный бокс, там было очень чисто и аккуратно, было раннее утро, солнце пробивалось сквозь жалюзи, за окнами куда-то спешили люди, а я еще не могла поверить, что неужели я рожаю. Пришла медсестричка, сказала лечь на кушетку, присоединила к моим рукам какие-то датчики, и сказала лежать 20 минут. Лежать было тяжело, потому что меня стало тошнить, так я лежала и слушала, как на схватках бешено бьется сердце ребенка. Наконец то 20 минут прошли, и мне разрешили ходить по палате. Я стала ходить, становилось невмоготу. Меня затошнило уже конкретно, а, простите, блевать на пол в этой чистой палате было как-то неловко (да, вот такой я тактичный человек). Пришла медсестричка, и я заныла, куда можно пойти, если затошнит. Она сказала, что можно блевать в раковину. И ушла. Боль становилась все невыносимее. Тут меня позвали посмотреть, как раскрывается шейка матки, врачиха засунула туда пальцы, от чего из меня полилась еще какая-то вода с кровью, и стала совсем больно. Блииинн… Помню, что приезжал муж, и меня выпустили с ним увидеться, я кое-как к нему вышла, он хотел меня успокоить, поцеловать, но я отмахнулась, и пообещала позвонить. Когда мне больно, проще боль переживать самой. Еще помню, что меня стало тужить, на что мне все говорили, что еще рано, что мне кажется, что это ребенок давит на матку. Помню, что после визита мужа я стала совсем безумной от боли. Я не плакала и не орала, потому что не было сил. Я лишь стонала каким-то страшным истерическим голосом, как буйнопомешанная. Тут врачиха приперлась опять, чтоб посмотреть, «кого это там тужит», и еще они испугались, почему я такая бледная. Врачиха стала опять совать в меня пальцы и сказала тужиться на пальцы, у меня от страха аж прошла схватка, я стала просить обезболить, но она сказала, какое-там обезболивание, сейчас капельницу придется ставить, мол, раскрытие идет, а шейка деревянная. Я уже не воспринимала ничего, что они там мне говорят. При осмотре из меня опять лилась какая-то вода, и было еще больнее. Они мне задавали какие-то вопросы, что-то типа где я учусь, на что я отвечала: «Не знаю!!!» Тут я все таки выяснила у какой-то санитарочки, где находится туалет, и ломанула в смотровую комнату. На унитазе сидеть было очень приятно, но нужно было возвращаться в палату. Пока я ковыляла в палату, мне опять ужасно хотелось в туалет. Хотелось почувствовать холод, хотелось лечь на пол. В общем, дойдя опять до туалета, я решила оттуда уже не выходить (благо на меня все равно почти никто не обращал внимания), обняла белого друга и стала пытаться поблевать. Ничего естественно не получалось. Тут в туалет вошла какая-то акушерка, и у нее наверное глаза на лоб полезли, когда она меня там увидела. Со словами «Чтож ты деточка делаешь?!?» она попыталась меня поднять, на что я вцепилась в этот унитаз и зарычала: «Не могууууу». Тут она наверное поняла, что мне и правда хреново, и врачи наконец-то выделили мне в палату какую-то молоденькую акушерку. По дороге в палату я просила врачиху обезболить или сделать кесарево (мне было все равно, лишь бы ушла эта непрекращающаяся боль), но она заорала: «Какое огбезболивание зайчик идет полное раскрытие», а насчет кесарева рявкнула: «Щаз!!!». Мне ужасно хотелось вцепиться в эту врачиху и умолять ее на коленях сделать мне обезболивание, еще мне хотелось лечь на пол в коридоре, чтоб на меня врачи наконец-то обратили свое внимание. Но тут эта акушерочка позвала меня тужиться. Я стала тужиться, на пол отошли воды, а она мне говорила, что я плохо стараюсь, и если я буду стараться лучше, то уже можно будет идти на кресло. Я смотрела на часы, было 11 утра, а я и правда не старалась, потому что думала, что первые роды идут часов 13-18 (это я в нете вычитала), так чего мне тужиться, если эта адская боль будет продолжиться еще столько времени? Постепенно подтянулись еще какие-то медсестры и врачи, я со злостью стала со всей силы тужиться на корточках, чувствовала, что из меня уже что-то лезет. Когда схватка отпустила, я поднялась, и тут из меня как ливанет кровь. Откуда-то сбежалось целая куча народа, как заорут на меня: «Лезь на кресло!!!» Я так осторожно начинаю снимать тапочки, говорю: «А как на него лезть?» Они орут: «Быстрее!!!» Залезла я на кресло, натужилась и сразу родила. Увидела, как врачиха взяла на руки мою доченьку, и ее сразу унесли взвешивать и т.д. А я лежала и кайфовала, что закончилась эта оглушающая боль, чувствовала такое облегчение. Тем временем народа почему-то вокруг меня столпилось еще больше. Тут пришла какая-то дамочка анестезиолог по имени Тамара, посмотрела на мое ухо с пятью сережками, и спросила, есть ли у меня серьга в языке. Я очень удивилась и сказала, что есть. Она сказала: «Снимай!» Ндааа… Знала бы я еще как ее снимать!!! Тем более что мое положение на кресле очень располагало к тому, чтобы начать пытаться снимать эту серьгу. Я стала протестовать, что снять ее не смогу, она стала трындеть, чтоб меня зашивали на живую, потому что она не хочет брать на себя ответственность, чтоб шарик открутился во время наркоза. Я стала говорить, что если он еще до сих пор не открутился, то в честь чего он открутится сейчас. Так мы пререкались, а медперсонал молча на нас смотрел, наверное думая, стоит ли шить меня на живую, или пытаться уговорить эту Тамару вколоть мне наркоз. Тут пришел какой-то дядечка в красивой зеленой форме, и спросил меня: «А вы уверены, что серьга во время наркоза у вас не раскрутится?» Я рявкнула: «Уверена!!!», и дядя дал добро. Тамара исколола мне всю вену до жутких синяков (до сих пор видны), и я отрубилась. Помню, что мне что-то снилось, по потолку ходили какие-то желтые квадраты, потом я подумала, что кто-то родил… А потом пришла в себя, и поняла, что это я родила!!! На меня положили мою дочу, и часа три я лежала в ужасно неудобной позе на этом кресле, больше всего опасаясь заснуть и уронить свою доцю. Наконец-то прошли эти три (а не два!) часа, мне поставила катетр, переложили на каталку, и отвезли в палату. Я лежала на кровати, и думала, что с ума сойти, как дочка похожа на мужа… Глаза, нос… А губы мои… Тоже самое сказали потом и муж, и мама. В роддоме я была 4 дня, выписали меня в субботу. В палате из других детей моя дочка была самая крупная, 3450, 52 см; а у других девушек дети родились недоношенные – у одной мальчик 2770, 47 см; у другой мальчик вообще 2 кг, ей его даже не дали; она потом поругалась с заведующей, и ее перевели в детское отделение. На ее место дали другую девушку, у которой была дочка 2450, так она тоже порвалась!!! Я аж удивилась, вроде бы, и ребенок такой маленький. Да уж… Как у меня в палате швы ныли, это просто ужас, нормально не ляжешь на кровати, к ребенку было сначала тяжеловато вставать. Больше всего я завидовала тем бабам, которые могли нормально ходить и не порвались, и самое главное – они могли сидеть… А у меня, пардон, была проблема с туалетом – я ужасно боялась ходить в туалет, думала. что швы разойдутся. А какие все страшные в роддоме… И зачем спрашивается, я еще туда линзы брала? Какие там линзы, сил не было зубы почистить и расчесаться нормально. Когда я увидела себя мельком в зеркале, я была в шоке. Бледная как смерть, худая как спичка (вот это конечно плюс), на голове какая-то пакля, ковыляю едва переставляя ноги как старая бабка… Да уж, послеродовой период это жесть… Бабы в роддоме сказали, что один ребенок – и хватит... Я и сама не ожидала просто, что роды – это такие муки, это такая адская боль, когда кажется, что ей нет начала и конца, она просто длится… Когда ужасно болит живот и поясница, когда хочется одновременно какать, писать и блевать, когда знаешь, что отдашь любые деньги, лишь бы эта боль прекратилась… А боль после швов… Но ради маленького человечка эту боль можно выдержать… Я думаю, что она скоро забудется (эх, когда же я наконец-то сяду…), и я смогу без страха подумать о втором ребенке… А ведь сначала я хотела много детей, и сделать второго сразу за первым… Теперь уж какое там… А пока что я сказала мужу и родителям, что не раньше, чем лет через семь… Ладно, пойду я в душ… В роддоме я душ принимала раз по десять в день, а самый кайф – когда, уложив малую спать, в три часа ночи я ковыляла по тусклому коридору, чтоб насладиться душем, зная, что никто не будет стоять над душой… Блин, швы еще болят. В пятницу я ездила их снимать в роддом, где на кресле от боли аж стонала. Когда я вышла оттуда, у меня просто подгибались от страха ноги. Шутка что ли – скальпелем резали по живой нежной коже. Мдааа, вот это они там все садисты, ну неужели нельзя было зашить швы рассасывающимися нитками? А так мне запретили сидеть еще 10 (!) дней, хотя я уже сажусь, и честно говоря, боль уже почти забылась. В общем, вот такой вот рассказик. Ну ладно, девчонки, простите если кого напугала, просто я печатала сразу после того как сняли швы; а теперь боль уже забылась, на самом деле ради ребеночка можно и не такое вытерпеть!!! Вот уж точно говорят - болюче, та не пам^ятуче/