Дневник мамы и малыша
Привет, я родился на свет
А начиналось всё как в сказке…
Сидел Амур на облаках,
Задумался: «В кого же стрельнуть?»
Кругом лицемерие, обман,
Расчет жесток, интриг туман…
А хочется – попасть в любовь,
Испить счастье, наслаждение,
Проследить за истинной борьбой
Безумных чувств, эмоций нежных.
И вот, однажды, в летний день
Сдружил их Интернет, всемирный сводник,
Редчайший случай – Амур нашел свою цель!
И стрельнул в сердце осторожно…
С тех пор они день в день
Любуются друг другом,
Не веря в счастье.
Амур, словно любви тень, оберегает пару от ненастья.
Прошел год семейной жизни
И «браком» его не назовешь,
Они терпеливо слушали друг друга
И не использовали ложь.
Меньше ссорились, кричали
И чаще, молча, все прощали.
Больше становились характером похожи
И даже внешне чем-то схожи.
Два любящих сердца воедино –
Желание полноценной семьи
Рождается на свет произведение
Огромной искренней любви…
Девять долгожданных месяцев пролетели незаметно. Когда наступил долгожданный день, вдруг стало не до поэзии – началась проза жизни.
Роддом
Первый день
«А снег идет, а снег идет…» – февраль, 24-ое число, радостно напевая ретро песню, вышла я в четыре часа утра из подъезда вместе с моей верной спутницей, медсестрой скорой помощи. Направились в карету с красным крестом и цифрами 103. Поехали в роддом. У меня чудесное настроение, хотелось петь… Так как певица из меня никудышная, я решилась лучше рассказать что со мной произошло.
– Родить я должна была еще вчера, – смотрю в глаза медсестре и начинаю свою историю, – это по срокам. А в поликлинике сказали, после планового осмотра у гинеколога, что подарка мужу на 23 февраля не получится, а вот себе на 8 марта – точно будет. То есть, ходить мне еще как минимум неделю, а то и две, – смотрю в окно и продолжаю дальше. – Пошла я с мужем к родителям отмечать мужской праздник, там застолье, все как обычно. Пришли домой поздно вечером, легли спать. Ничего не предвещало ближайших родов. А тут на тебе, просыпаюсь около четырех часов утра от желания сходить в туалет, а там как кольнуло где-то в копчике… Я встаю.. а тут как потекло… О боги, какая-то жидкость зеленоватого цвета…
– Так это воды у тебя отошли, – перебивает медсестра.
– Я столько перечитала разной информации во время беременности, что запуталась. Говорю мужу, нечего страшного, это пробка отошла. А он мне: «Какая пробка, быстрей звони в «скорую». Помнишь, мама моя говорила: знак, что роды не за горами – это острая резкая боль в пояснице и в копчике. Потом отходят воды. Так и у тебя».
– Так, может, надо было мужу рожать, раз он у тебя всё знает, – сострила медсестра.
– Надо было. Так вот, я решила не сопротивляться и быстренько собирать вещи. Тут вы приехали через десять минут. А дальше, что было, вы уже знаете.
– Понятно, – без особых эмоций сказала медсестра. – Чаще, когда мы рожениц везем в роддом, они корчатся от боли, орут даже. А ты болтаешь с нами, как будто прогуляться поехала.
– У меня ничего особенно не болит, схваток пока нет. Вот только не очень приятно мокрой сидеть, с меня все льется и льется…
– Дорогая, а что ты хотела?! Рожать едешь, а не на дискотеку. Воды отходят непроизвольно.
Мы приехали в роддом. Рано, где-то пять в утра. Тишина, а не как мне представлялось – «суета сует». Вначале я попала в приемное отделение. Именно здесь началось моё приключение. Врач пыталась понять, почему у меня отошли воды зеленого цвета, а не прозрачного. Говорила, что это «внутриутробное инфицирование». Заваливала вопросами: «Как проходила беременность? Чем я болела? Не было ли инфекций?». Я отвечала: «Все анализы хорошие, серьезным ничем не болела, на сохранении не лежала. Простыла один раз и то, таблеток не пила». Начали смотреть меня – обнаружили «молочницу», опять рассуждения посыпались. Я не успевала эту информацию переварить, как поступала новая. Сама начала волноваться, хоть поначалу была совершенно спокойна. Меня «промыли», отправили на клизму, переодели в больничную рубашку, халат и отправили в предродовую. Там стало еще «веселее». Начались схватки, учащались, становились больнее и больнее. Сделали кардиотокографию плода (КТГ) – всё в норме. А вот давление у меня скакало: то 145 на 90, то 100 на 60. А как же по-другому, ведь приходили люди в белых халатах, посмотрят меня и давай в коридоре на своём медицинском языке разговаривать. Я старалась не падать духом и доверять интуиции, которая говорила мне, что всё будет хорошо. Медсестра тоже поддерживала: «Успокойся, всё нормально. Врачам же надо разобраться, в чём дело». Потом пришла анестезиолог, и там посыпались уже конкретные вопросы, например: «Что я ела вчера?». Что я могла есть, если вчера было 23 февраля – застолье???!!! И мне гинеколог на осмотре сказала, что ходить как минимум неделю. Я начала перечислять наш праздничный стол и то, что могла попробовать: «Фаршированные кальмары, торт печеночный, пирог с тунцом…». «Хватит! У меня уже слюна потекла. Я ещё не завтракала», – не выдержала доктор. Вот что я вина пол бокала красного выпила, не сказала. Потому что выпить вина посоветовал знакомый доктор, мужчина, кстати, тоже анестезиолог в роддоме. Он говорил, что есть такой способ «подогнать роды». Но не сказал, что такой эффективный...
Потом пришла заведующая, собрала консилиум из врачей и выдвинула мне вердикт – будем рожать с помощью кесарево сечения. Если честно, то я даже обрадовалась. Всю беременность думала о кесарево сечении, хоть понимала, что это операция. Я боялась сама рожать, как наслушалась рассказов рожениц, так аж плохо становилось. Хоть однозначно неправильно говорить НЕТ, это всё индивидуально и зависит от многих факторов.
Посадили меня на каталку и повезли в операционную. Лежу на столе, вокруг медицинский персонал женского пола лет 35-40, такие яркие, красивые. Почти всех я уже видела в предродовой. Что-то говорят, готовятся к моей операции. Картина, которая предстала у меня перед глазами, напомнила сериалы про больницу. Случайно я заметила у себя над головой женщину анастезиолога, с которой уже общалась ранее.
Она обратилась ко мне:
– Милая, успокойся, не дергайся. Расслабься и подумай о чем-нибудь приятном – успокаивала меня доктор, держа шприц в руке.
– У меня всё будет хорошо! – размеренно говорила я сама себе.
На этой позитивной ноте, с улыбкой на лице, я «растворилась»...
Проснулась уже на каталке.
– Меня опять куда-то везут! – чуть-чуть слышно бормочу я.
– Едим в реанимацию, – сказала медсестра.
– Да?! Так плакать хочется…
– Чего плакать? Ты родила сына!
– О, господи! Спасибо! – я ожила.
– Это ты врачам потом скажешь…
Приехали в реанимацию. Увидела – лежат мамки-роженицы, бедняжки стонут, кряхтят. Я встала с каталки, мне показалось, что всё атрофировалось, ничего не чувствую. Легла на реанимационную кровать и ощутила невыносимую боль. Мне так больно никогда не было. Лежу, а в голову солнце светит, окно было за моей кроватью. Подумала: «Хороший знак, что родила в такую ясную погоду».
Спрашиваю у доктора:
– Как мой ребенок?
– ВсЁ нормально, – не отрываясь от своей работы, говорит мужчина. – Богатырь! Вес 3720 грамм, рост 55 см, 8/8 по шкале Апгар.
– Здорово! Большое спасибо! – сказала я. – А то меня пугали…
– У нас не комната страха – никого не пугают! У тебя была не стандартная ситуация. Врачам нужно было разобраться и принять решение…
– Понятно. Жизнь моя и малыша в ваших руках…
– Всё не так драматично! Хватит болтать! Отдыхай! Набирайся сил!
«Вот интересно, малыш на последнем УЗИ был 1800 грамм, значит за два месяца, вдвое набрал?!». Мысли в голове были разные и это в порядке вещей, ведь я стала матерью. Хоть еще и не видела ребенка, но уже переживаю. Поворачиваю голову, это одна из немногих частей тела, которая вообще двигалась, и вижу, рядом лежит девочка лет восемнадцати.
– Как ты? – я решила познакомиться. Это лучше, по крайней мере, чем лежать без дела и кряхтеть.
– Ничего, потихоньку. Лежу, пошевелиться не могу, всё болит…
– Да, мы тут все такие. А у тебя кто родился?
– Девочка, – с улыбкой ответила мне моя соседка.
– Классно! А у меня мальчик! – с гордостью ответила я.
И дальше лежим, отдыхаем. Время вначале жутко медленно тянулось – я ждала, не могла дождаться, когда же пикнет мой аппарат, измеряющий давление автоматически каждые 60 минут. Так я считала часы до встречи с моим сыном…
Тишину в палате прервал звонок телефона. Я забыла его выключить. Первая позвонила мне мама:
– Как ты? Поздравляю! Ты теперь мать! – радостно через слёзы задавала вопросы и сама отвечала на них моя мамуля.
– Всё хорошо, не переживай. Откуда ты узнала, что твоя дочь родила? Ведь я никому пока ещё не звонила.
– Я уже пол роддома перевернула. Утром зять позвонил, сказал, что тебя увезли рожать.
– «Кесарили». Почему, я так и не поняла, но я рада. Хоть и жутко больно… Главное – малыш в порядке.
– Молодец! Отдыхай, скоро отдых тебе будет только сниться…
– Целую! Пока! – с улыбкой и слезами на глазах положила я трубку.
Если честно, уже смутно помню что было в реанимации. Капельница, измерение давления, уколы – точно были.
Под вечер начала оживать. Решила спросить:
– Когда увижу малыша?
– Что за нетерпеливая мамаша?! Ты только от наркоза отошла. Успеешь ещё нанянчиться. Завтра, я думаю, увидишь.
Второй день
Завтра пришло. Я попыталась встать с кровати. Получилось. Дошла до туалета. Решила: «Хватит лежать! Я же сюда пришла не болеть, а знакомится с новой жизнью и получить мой заслуженный подарок – ребёнка». Мне так хотелось увидеть сына, что боль уходила на второй план. Я старалась её не замечать, хоть это было не просто, ведь мне вчера разрезали живот...
Решила подойти к моему лечащему врачу:
– Я, живая! – радостно вскрикнула. – Пустите меня к ребёнку, пожалуйста, – взмолилась я.
– Точно хочешь?
– Можете даже не сомневаться! – уверенно сказала.
– Тогда, пойдем.
– Что, правда? – я не поверила своим ушам.
– Да. Только нужно собрать все анализы и прочие медицинские отчеты о твоём здоровье. Иди, полежи еще немного – это твои последние минуты отдыха, – улыбнулся доктор.
Отправились мы опять «на экскурсию» по роддому. Теперь уже поехали на каталке на другой этаж, где лежат мамки после кесарево сечения с детьми.
Въезжаем в отделении. Смотрю, а смотреть больно – полусогнувшись, ходят женщины с малышами в тележках. Вокруг плачь, крик, улюлюканье...
Я в предвкушении…
Захожу в палату. Вижу – одна кровать и один пеленальный столик. Будем жить вдвоем – я и сын. Ура! Мне, конечно, жутко повезло. А то, бедные мои соседки, втроём живут, то есть вшестером – кто спит, кто кряхтит, а кто кричит. Дурдом! А, у меня – простор, сама себе командир. Один минус – опыта у меня нет и спросить совета, как что делать, не у кого.
Кидаю сумки с вещами. Опять не выдерживаю и спрашиваю у медсестры:
– Где мой ребенок?
– Он в ценности и сохранности. Сейчас принесем, а ты пока разложи свои вещи.
– Я поняла, хорошо. Жду.
Поставила пакеты, потом рассортирую. Смотрю в окно – солнце светит, снежок лежит, от мороза аж блестит все. «Красота… Лепота! – разговариваю сама с собой. – Ну, держись, мать! Начинается совершенно новая жизнь! Я готова, заносите». И тут, как по велению волшебной палочки, заходит медсестра с тележкой, на которой в прямоугольной ёмкости, похожей на детскую ванночку, лежит ребёнок. Очень жалко, что не было оператора рядом, чтобы запечатлеть этот драгоценный момент. Я как в кино, медленно поворачиваю голову и впервые вижу своего сына…
– Какой маленький?! – со слезами на глазах подбегаю к малышу. – Это мой? – неподумав, ляпнула я.
– Да, твой! А что, не узнаешь?
– Особенно не видно: запеленат и глазки закрыты... Он спит. Что мне с ним делать сейчас? – начинаю соображать.
– Ничего. Наслаждайся! Привыкай!
Долго любоваться не пришлось. Сын проснулся.
В растерянности прибежала я на пост и говорю:
– Он плачет! Что мне делать?
– Приехали! Ты уже мать! Успокаивай! Через минут пять подойду, всё расскажу и покажу, – не отрываясь от своей работы, сказала мне медсестра.
Я прибежала в палату. Малыш разрывается от плача. «Тише, тише! Твоя мать пришла, молока принесла!», – пробормотала я первое, что в голову пришло. Решила по щечке погладить – помогло. Успокоился. Вот и нашла общий язык.
Как и обещала, вскоре пришла моя спасительница, медсестра.
Обращаюсь к ней не уверенным голосом:
– Он, вроде, обкакался.
– Да, правда. Смотри и учись!
Ловко, без лишних слов, медсестра положила моего сына на пеленальный столик, сняла слипик (такой удобный комбезик для новорожденных) и выдернула одной рукой подгузник, придерживая другой, ребёнка.
– Теперь будем подмывать. Кладем его животиком себе на ладонь. Вот так, попробуй, – говорит медсестра, перекладывая сына мне «в руку», – несём к умывальнику, теперь подмываем.
– О, боги! – тяжело вздыхаю я.
– Успокойся, ты моментально научишься. У тебя выхода нет! – засмеялась медсестра. – Ведь всё, когда-то происходит в первый раз…
Получилось! Мы одели малыша и приступили обучать меня кормить его. Медсестра показала, как правильно прикладывать к груди. Рассказала, что нужно кормить через каждые три часа, чередуя грудь – то левая, то правая. И ушла помогать другим мамам. А я осталась одна с сыном. Буду учиться потихоньку становиться матерью – ухаживать за своим «сокровищем».
Постоянно мы находились под присмотром врачей. Ко мне приходили в палату, а малыша нужно было возить на пост, где находился специальный «детский зал». В этом просторном помещении разместились буквой «Г» пеленальные столики с полочками для лекарств и еще разные медицинские предметы, аппараты. Там же стояли и тележки с детьми, мамки которых по разным причинам не могут их забрать. Так было и в моем случае, когда я лежала в реанимации и потом – ходила на физиопроцедуры.
Наша первая встреча с детьми у педиатра запомнилась мне и сыну, я так думаю, на всю жизнь. Заходим в «детский зал» – мамки стоят около своих детей, которые, кто на «столиках» лежат, кто рядом в тележках ждут своей очереди. Что-то лепечут. Мой сын тоже начал звуки произносить, как будто переговариваться с ними:
– Как вы тут, братцы? Мучают?
– Да, издеваются, как могут.
– Ничего, мы им отомстим.
– Чего тянуть, можно уже начинать…
И тут мой взгляд переключился на один пеленальный столик, где лежал голенький малыш, а над ним была наклонена женщина педиатр. Вдруг ребёнок решил пописать – струя попала прямо на халат доктора.
Детское «угуканье» и шептание мамок прервалось негодованием женщины:
– Аааа. Вот, пи…сатель. Решил обновить мне халат?
– Ой, это он нечаянно, – растерялась мама малыша.
– Всё нормально. Мы уже привыкли, даже прозвище им дали когда-то, непроизвольно, «пи…сатели», – что-то вспомнила доктор и засмеялась. – Это часто бывает, когда снимаешь подгузник, от перемены температуры могут помочиться, или когда чувствуют дискомфорт, или еще по какой-нибудь причине… Вдруг он отомстить мне решил за то, что я внедрилась в его «личное пространство», – улыбнулась педиатр.
Подошла наша очередь знакомиться с детским доктором. Подъехали мы к столику, я осторожно вынимаю сына с тележки, ещё не успела наловчиться, и начинаю раздевать. Доктор быстро глянула везде, сказала, что всё нормально, можно ехать в палату, кормить.
Приехали. Я смотрю моему «малюпасику» в глаза и говорю: «Будем кушать? У меня молочко есть для тебя, вкусное... Я увидела шевеление губками и услышала почмякивание. «Фантастика! Он меня понимает!». С гордостью начала прикладывать сына к груди, как мне показывала медсестра. «Аааа, больновато. Это с непривычки, потерпи мать» – так я сама себя утешала. С удовольствием сынуля покушал и заснул на груди.
После сна мы решили прогуляться по коридору, подождать пока приедет наш папа с дедушкой и бабушкой. Вышли, я села на лавочку рядом с мамкой одной. Наши дети лежали в своих «ванночках на тележках», как мы их называли. И начали опять, как будто, переговариваться:
– Мамка твоя, освоилась?
– Да, учится…
Мне позвонил телефон:
– Жена, дорогая, мы уже приехали!– дрожащим голосом, сказал мой муж.
– Хорошо, мы сейчас подойдём к окну в палате. – Собираясь идти, пробормотала я.
Так интересно, мы уже отъезжали, а наши дети (мой и той мамки) ещё что-то лепетали:
– Ну, ладно, иди фоткайся в оконном проеме. Вот смеху будет, когда родственники начнут спорить, на кого ты похож…
– Позже сравним в социальной сети, кто лучше получился на фотографии «Я и мама в роддоме»… – на этой весёлой ноте разговор закончился.
Аккуратно взяла сына на руки и мы подошли к окну. Увидели картину: на улице под окном по снегу прыгал от радости с шарами в руках наш молодой папа, дед рядом махал рукой и цветами, а бабушка что-то говорила. Я пыталась им помахать крошечной ручкой нашего ребёнка. Покрасовались мы пару минут, муж сделал первую фотографию малыша «Мама и сын в роддоме» и мы сели на кровать отдохнуть. Тут раздаётся звонок от мужа. Я подымаю трубку, а мне по громкой связи кричат, перебивая друг друга муж, мой папа и мама:
– Сын так на меня похож!
– Нет, на меня!
– Да у него нос как у нашего свёкра!
– Как вы разглядели? Если даже я не могу понять, на кого он похож! – пытаюсь устранить спор.
– Мы на фотоаппарате увеличили и рассмотрели нашего малыша. Он такой хорошенький…
– И не важно, на кого похож... Главное, что он наш, и это видно! – резюмировала бабушка.
– Вот это правильно! – уставшим голосом, сказала я.
– Отдыхай! Мы передадим тебе пакет с вещами и едой – сказал муж.
– Спасибо! Пока! Целую!
– И мы вас целуем и любим! – сказали все вместе хором: наш папа, бабушка и дедушка.
Мои родные передали на пост мне пакет и, счастливые, поехали домой отмечать рождение долгожданного сына и внука в одном лице.
Первый «день матери» получился тяжелый. Я решила не затягивать и раньше лечь спать – очень устала. Подготовила ребёнка ко сну (подмыла, переодела, поменяла подгузник) и положила спать. Наконец-таки за день я в первый раз смогла заняться собой: перекусила, сделала все гигиенические процедуры и легла спать. Лежу, и не верится, что «это» со мной происходит. Как будто, я во сне. Разумеется, не привычный образ жизни для меня – многое приходится делать в первый раз, учиться. Долго прокручивать произошедшее не пришлось – заснула быстро.
Посреди ночи я вскочила, переживала, как там малыш. Для меня было странно, что он ещё ни разу не проснулся, не заплакал. Осторожно подошла, глянула – всё нормально, наверное, тоже устал, всё-таки второй день на этом свете живет.
И вдруг я заметила: «Ой, ты так на маму похож… Такой же разрез глаз как у меня! Ты мой ребенок, теперь я уже в этом не сомневаюсь!» Я пополнила ряды тех, на кого может быть похож наш ребенок. Можно сделать вывод, что он взял от каждого по чуть-чуть и получился новый человек, похожий сам на себя и на всех одновременно. Но так всем хотелось увидеть частичку себя в этом маленьком человечке… Только я отошла от сына, как он зашевелился, начал хныкать. Я подумала: «Это же надо, какой молодец, чувствует маму!». Я с радостью взяла его на руки, положила рядом с собой на кровать, дала грудь, и мы вместе заснули.
Третий день
Следующий день начался в 6 утра. Всех разбудили. С этого режим в нашем отделении только начинается.
Дальше, всё по плану и по времени:
- Измерение температуры тела маме и ребенку, взвешивание малыша.
- Бежим записывать наши показания температуры тела и веса ребёнка.
- Уколы для мамок.
- Завтрак для них же.
- Обход гинеколога и педиатра.
- Физиопроцедуры для меня (магнит на шов и с третьего дня – кварц на грудь).
- Обследование для ребёнка – на специальных аппаратах смотрят голову малыша, живот.
- Обед для мамок.
- Осмотр у другого педиатра в «детском зале».
- Уколы для мамок.
- Тихий час для всех.
- Ужин для мамок.
- Опять уколы.
- Измерение температуры и веса.
- Кварцивание и проветривание.
- Сон.
Это режим, в который нужно было ещё как-то вставить кормления по часам, гигиенические процедуры, одевания-переодевания. Эти процедуры касаются как маму, так и ребенка.
Конечно, это для нас, взрослых, существует режим, а у детей – нет. Они просыпаются, плачут, ходят в туалет, хотят кушать… порой совсем не по плану. Поэтому смешно вспоминать, что за «дурдом» был. Я носилась как шальная. Нужно идти на уколы, а ребенок проснулся, плачет – приходится им заниматься. Потом, пора идти на обследование, а малыш только заснул и, понятно, у врачей проснулся и начал истерить, ничего не давал сделать. И апогей дня – я разбила градусник, когда мерила температуру сыну. Точнее, моему малышу не понравилась эта процедура, и он выбил его рукой.
Покушать, почистить зубы, помыться мне редко когда удавалось. Зато я с гордостью могу ответить, что подмывать малыша, держа его «на ладони», менять подгузники и переодевать, я всегда успевала.
Да, все это не просто поначалу. Но с каждым разом, всё легче и легче.
Вот кажется, три дня назад мне сделали операцию, безумно болит шов, живот и все остальное. Невыносимо ложиться, вставать, ходить, лежать – одним словом, любое движение приносит боль. А я, ношусь, как будто ничего и не было. А что мне делать – ребёнок ждать не будет, пока я посижу, постону…
Четвертый день
Утро началось как всегда в 6 часов. Я проснулась с волнением на душе и не очень хорошим предчувствием. Поэтому решила везде брать с собой сына, мало ли что…
Вместе «побежали» записывать показания температуры тела и веса, а следом – на уколы. Стоим в очереди, ждём. Другие мамы тоже брали с собой детей. Почему бы и нет?! Ведь ребёнок лежит в своей «ванночке на тележке», никому не мешает, спит, если хочет; никто его не беспокоит, вот только может шёпот мамок или лепет деток «на языке новорожденных».
– Привет, детвора! Мамки ваши адаптировались?
– Да, привыкли уже.
– Пора подкинуть испытание… Посмотрим, как будут выходить из сложной ситуации.
– Пора...
Мне сделали уколы и мы пошли в палату заниматься своими делами. Время летит незаметно. Нам объявили, что будет обход врачей по палатам и чтобы мы приготовились. Я подумала: «Наверное, сейчас обнаружится какая-то проблема с моим здоровьем?!». О ребёнке что-то плохое я даже подумать не могла…
Первой пришла гинеколог. Смотрит меня и говорит:
– Всё заживает очень даже быстро. Это благодаря тому, что ты не сидишь на одном месте, а постоянно двигаешься.
– Да?! Вот интересно. Я думала, наоборот, для моего шва будет плохо, что я ношусь по роддому как шальная и ребёнка тягаю. Возникали мысли – а вдруг от нагрузки он разойдется, а тут, напротив – во блага, – обрадовалась я.
– Вот только сосок кровоточит – всматривается доктор. – Тебе больно, наверное?
– Да, очень…
– Так чего ты молчишь?! Будешь ходить на кварц. И мазью обмазывать, где есть трещины.
– Кормить нельзя этой грудью?
– Нужно. Только перед кормлением, смывать теплой водой мазь и надевать специальную насадку на сосок.
– Как все сложно… – вздохнула я.
–Это ещё не сложно, – сказала доктор и ушла.
Я подумала: «Теперь понятно, что за предчувствие это было». Но оказалось, всё намного серьезней. Следом пришла педиатр вместе с девочками медсёстрами. Мы раздели полностью малыша и глазам своим не поверили: всё тело моего ребенка было в гнойных прыщиках наподобие угрей у подростков.
Горе подкралось незаметно… Права была моя интуиция…
Врач говорит:
– Оооо, инфекция…
– Откуда? – я в негодовании.
– От вас! – всматриваясь в тело ребёнка, утверждает доктор. – Возможно, придется положить вас с ребёнком в инфекционное отделение.
– Как от меня? – ели сдерживаю слёзы. – Куда? – как будто не расслышала, переспрашиваю я.
– Больше сказать мне пока нечего! На дневном осмотре с другим педиатром точно решим, что с вами будем делать.
– О, боги… – со слезами на глазах взмолилась я.
Медсестры обработали прыщики малышу, и все ушли, оставив меня наедине с малышом и мыслями.
«Продолжается…, – подумала я, – Опять инфекция?! Не понимаю, откуда? Ведь у меня ничего не было, судя по анализам!? Что за ерунда? Может, кто сглазил? Ведь вчера всё было нормально и тут на тебе – как с неба свалились эти прыщи», – рассуждения так и сыпались. Тут ещё, как назло, без перерыва звонят мне девочки из института и поздравляют с рождением сына. Я была в шоке: откуда они узнали, если я полтора года назад институт закончила и не общаюсь с ними?! Оказывается, моя фотка с сыном в оконном проёме роддома как-то очутилась в социальных сетях. Я была в шоке и решила немедля выяснить «как».
Звоню мужу:
– Привет, дорогой! – злым голосом здороваюсь.
– Привет! Как вы там поживаете?
– Да вот не очень.
– Что случилась? Не тяни!
– Вчера было всё нормально. А сегодня, на утреннем обходе, когда приходили педиатр с медсестрами, перед нами предстала ужасная картина: всё тело сына было усыпано гнойными прыщиками как у подростков на лице. Врач сказала, что это инфекция и притом от меня. Только мои анализы все хорошие, – нервным голосом объясняю я. – Кстати, откуда в социальных сетях появилась моя с сыном фотка из роддома? – пытаюсь разобраться.
– Мммм… Я кинул?
– Для чего?
– От радости. Хотел поделиться с твоими мамками хорошей новостью – в их полку прибыло, – тихим голосом отвечает муж.
– Всё понятно! Вот и нашёлся ответ на вопрос…
– Да ладно тебе бред нести!
– Может для тебя и бред. Мне же теперь сражаться с этими прыщами и врачами. Могут, кстати, в инфекционное отделение положить, – вспомнила я. – Быстро удали, чтобы даже духу нашего не было ни в каких социальных сетях, – злым голосом через слёзы говорю я.
– Хорошо, дорогая, да не волнуйся ты так. Не плачь, пожалуйста. Всё у нас будет хорошо.
– Ладно. Беги, удаляй срочно! – вытирая слёзы, говорю я.
– Пока. Поцелуй сынулю за меня.
– Хорошо.
Нервный телефонный разговор закончился. Для меня стало понятно «откуда появились прыщи»! Я всегда верила в сглаз, поэтому виновника трагедии быстро нашла. Я была очень зла на мужа. Не могла успокоиться, плакала без перерыва. Мою истерику прервала женщина, которая принесла обед. Но что-то есть совсем не хотелось – ком в горле стоял. Всё-таки ели-ели заставила себя проглотить «две ложки», чтобы в голодный обморок не упасть. Вот и сын проснулся. Я покормила его быстро, и мы поехали на дневной осмотр в «детский зал», где нам должны вынести приговор – положат нас в инфекционное отделение или нет. На мне лица не было. Все тело трясло. Стоим в очереди к педиатру, я про себя молитву читаю.
Дети тоже зря время не теряют, опять переговариваются:
– Как жизнь?
– Не очень, у меня всё тело в прыщах каких-то.
– А у меня животик болит, весь день корчусь от боли.
Пришлось прервать переговоры детей. Наша очередь подошла. Ложу сына на пеленальный столик, раздеваю.
– Ужас! Чего он такой пятнистый? – испугалась доктор.
– У нас гнойные прыщи, на утреннем обходе педиатр сказала, что это инфекция. Нам их обработали, поэтому он сейчас на тигрёнка похож.
– Дааа… – задумалась доктор. – Инфекция это или нет, мы выясним по анализам. Идите в палату, к вам придёт медсестра после тихого часа, обработает малыша и возьмет анализы.
– Хорошо! Мы будем ждать – ожила я.
Мы пришли в палату. «Слова педиатра как-то успокоили меня, появилась надежда, что всё обойдется в лучшую сторону. Надо успокоиться, отдохнуть. Время покажет. Всё равно, слезами горю не поможешь. А больная и нервная я ребёнку не нужна!», – немного поговорив сама собой, я заснула.
Нас разбудила медсестра.
– Как ваш малыш? – заходит и спрашивает девушка.
– Нормально. По ребёнку особенно и не скажешь, что он заболел. Температуры нет, реакция отличная – всё как обычно, одним словом, – беру ребёнка, ложу на столик и раздеваю.
– Так это же прекрасно! – заулыбалась медсестра. – Как дела, тигрёнок? – рассматривает тело малыша. – Те прыщики подсохли, а новые появились… Будем обрабатывать, – говорит медсестра доставая медицинские препараты.
– Бедненький мой сынок, – со слезами на глазах говорю я.
– Успокойся! Дети чувствуют мамины слёзы и начинают сами переживать.
– Я поняла, буду сильной.
– Вот так-то лучше, – говорит медсестра. – Всё, ребенок обработан, анализы взяты. Теперь нужно ждать результата. Завтра утром придёт к вам педиатр и всё расскажет, – собираясь уходить, сказала девушка.
Опять я осталась наедине с ребёнком и мыслями. Решила теперь уже не загоняться – а то я так долго не протяну.
Поужинала и решила пройтись по коридору, поболтать с другими мамками. Вижу, на лавочке сидит девушка, лет двадцати. Я подсаживаюсь к ней. Начинаю разговор.
– Как дела? – не знаю с чего начать.
– Потихоньку, всякого хватает.
И мы как начали болтать – обо всем друг другу рассказали. И как рожали, и как учились за ребенком ухаживать, и какие проблемы сейчас. Оказалось, не у одной у меня проблемы. Есть еще и по серьезней ситуации. Как выяснилось, эта девушка вначале рожала сама, ребёнок не мог вылезть, начал задыхаться и ей сделали кесарево сечения. Намучилась, девочка, даже страшно представить, что она перенесла... И у ребёнка часто болит животик, бедняжка кричит и корчится от боли. А ещё, в палате она не одна, а их трое мамок, и у всех свои проблемы. Совсем нелегко ей. Я сделала вывод, что у меня ситуация еще терпимая, поэтому нечего мне ныть и жаловаться. Жизнь специально подкидывает нам испытания, чтобы посмотреть, как мы будем с ними справляться…
Наши детки спали в своих «ванночках на тележках», поэтому диалога у них не получилось.
Я поболтала, и мне стало как-то легче. Мы пошли к себе в палату. Я сделала все гигиенические процедуры и легла спать. Думала я только об одном: «Хоть бы анализы были хорошие, и всё разрешилось в лучшую сторону».
День пятый
Меня никто не будил – проснулась сама, волновалась, как перед экзаменом. Но была настроена решительно и позитивно: «Просто так мы не сдадимся! У нас всё будет хорошо!». Я сама себя подбадривала. Надоело загоняться…
Понеслась чередой «роддомовская жизнь». Всё как обычно – режим никто не отменял. Но для меня время тянулось очень медленно – я ждала, когда же начнётся обход врачей и придёт педиатр, объявит результаты анализов и вынесет приговор. Мы вышли в коридор, невозможно было больше сидеть в палате. Я ни с кем не разговаривала, боялась что-либо сказать, «спугнуть» своё хорошее предчувствие.
А вот сын мой что-то болтал на своем языке с детками:
– Братцы, вы живые?
– Еще пока – да.
– А мамы ваши как?
– Тяжело. Переживают за нас.
– Да, надо их пожалеть. Они нам нужны здоровые!
– Правильно!
Долго сидеть не пришлось, меня осенило: «А вдруг на самом деле у моего ребёнка инфекция. Он же может заразить других детей! Нельзя никуда выходить!». Мы пошли назад, в палату. Я не отходила от ребёнка ни на шаг, боялась, что ему плохо станет. Ведь, если эта инфекция, то температуры не избежать и других симптомов тоже. Но состояние моего сына было стабильно хорошее, не считая прыщей. Он не был вялым, каким-то другим, всё было как прежде. У меня в голове всё перепуталось – я чувствовала, что ситуация разрешится в лучшую сторону, но вчерашние слова педиатра, спускали меня «с небес на землю». Позитивный настрой менялся негативным.
Вот пришёл долгожданный час – ходят по коридорам детские врачи. Я уже сидела под дверью и караулила. Открывает дверь педиатр, которая вчера днём нас смотрела в «детском зале». Следом, заходит девушка медсестра. Я не выдерживаю и спрашиваю дрожащим голосом:
– Каковы результаты анализов?
– Успокойтесь, не тряситесь. Всё нормально. Вот только в анализе крови присутствует аллерген, – педиатр отвечает на мой вопрос и подходит к ребёнку.
– Значит это не инфекция, а аллергия? – радостно спрашиваю я.
– Получается так. Давайте, мама, будем быстрее раздевать ребёнка. Болтать у нас, нет время.
– У меня от рождения аллергия была, – как будто не услышала просьбу, продолжаю свой рассказ. – Мама меня всегда лечила только народными средствами. Я совсем не переносила лекарств, – рассказываю сваю историю и раздеваю малыша. – Так может и у моего сына такая реакция на медицинские препараты, которые попадают ко мне с уколами, а к нему – через грудное молоко?
– Может быть. Но без лекарств вы тоже бы не смогли, у вас была операция! – говорит доктор, всматриваясь в тело моего сына. – Пока ситуация не изменилась – старые прыщики засыхают, а новые появляются. Сейчас, мы только обработаем, а на дневном осмотре решим, как будем лечить дальше.
– Как я понимаю, в инфекционное отделение нам ложиться не надо?!
– Пока нет. Попробуем справиться так. А там посмотрим, – говорит доктор, помогая медсестре обрабатывать малыша.
– Понятно. Спасибо вам. Я как заново родилась…
– А что ты думала?! Ребёнок, это так просто! Нет, это еще только цветочки, да притом, очень маленькие, дальше будет всё сложнее и сложнее.
Доктор и медсестра закончили процедуру с ребёнком, и ушли в соседнюю палату. Я подхожу к сыну и говорю: «Моя прелесть, ты перенял от мамы самое плохое, что у меня было – аллергию. Я так хотела, чтобы тебя миновала моя участь. Ничего страшного, вылечим тебя, никуда не уйдешь от генетики. Интересно, а что хорошее от меня взял?», – улыбаясь, спрашиваю у сына. Малыш начал двигаться и губками шевелить, как будто что-то шепчет мне. В этот момент я решила: «Мой сын, самое дорогое, что у меня есть! Чудо мое!». Я обрадовалась, что нет инфекции, но и расстроилась, что мой ребёнок – аллергик, судя по себе, эта болезнь на всю жизнь. Лично у меня, аллергия видоизменяется – в детстве на лице была, сейчас на руках. И запрещенный список непостоянен, раньше не могла пить таблетки, сейчас вроде бы реакции нет, зато нельзя цитрусовые и мёд. А бывает, ничего не ем недозволенного, а прыщи всё равно появляются на руках, наверное, теперь ещё на что-то аллергия появилась, только я пока не поняла на что.
Мне уже не хотелось кормить сына грудью, пока в моем организме лекарства, так как понимала что каждый раз травлю его. И решила максимум отказаться от уколов, кстати, их на пятый день стало значительно меньше. Подумала: «Без обезболивающего, я точно уже проживу».
Меня волновал этот вопрос, поэтому я решила, не дожидаясь дневного осмотра педиатра, подойти на пост и спросить, что делать:
– Как мне быть, подскажите? – не знаю с чего начать. – Мне надо кормить ребенка…
– Так кормите…
– У него аллергия… может от моих уколов…
– Аааа, я поняла, о чём это вы. Во-первых, не известно от чего именно у него аллергия, может от вашей еды, а, во-вторых, на смесь тоже может быть аллергия, – не отрываясь от своей работы, говорит медсестра. – Поэтому не придумывайте, идете и кормите грудным молоком.
Я побежала кормить, а то бедный ребенок из-за моих головоломок голодный лежит и ждёт свою маму. Пришла в палату, а сын уже хныкать начал. Я положила его с собой рядом на кровать, дала грудь, и мы вместе сразу заснули. Но вскоре нас разбудили, сказали идти на осмотр в «детский зал». Ура! Наконец разрешится моя проблема.
Мы быстро собрались и пошли. Первый раз мы приехали самые первые. И сразу пошли к «пеленальному столику» раздеваться.
Подходит к нам педиатр, нам ещё не знакомая, интересуется как дела, что беспокоит. Я ей объяснила всё по порядку. Она сказала, что нужно мне посидеть на гипоаллергенной диете – не есть рыбу, яйца, молоко и другое. Ребёнка опять обработают и сделают укол антигистаминного (противоаллергенного) препарата.
Я решила только слушать, не перебивать и не вставлять свои предположения по поводу моих уколов. Поняла, что лечить меня тоже надо и лучше подойти к моему лечащему врачу и посоветоваться с ней. Надо уметь воспринимать информацию такой, какая она есть.
Приняв все указания, мы поехали в палату ждать медсестру. Она смогла прийти только через час, так как была занята «в детском зале». Мы были очень рады ее видеть. Я понимала, что без лекарств никак не получится. Сынулю обработали и вкололи антигистамин. Он держался как настоящий мужчина, молодец. Теперь осталось только ждать, когда препарат подействует.
Лекарства против аллергии часто содержат вещества, которые вызывают сонливость, поэтому мой ребёнок сразу заснул. Это и хорошо, а то я бы не успела на дневные уколы. Притом, вначале мне надо было разыскать своего гинеколога и поговорить с ней.
Она как раз была на посту, мне очень повезло.
Я говорю ей:
– Можно, мне уже не колоть обезболивающее? А то у сына не понятно на что аллергия.
– Можно в принципе все лекарства уже исключить, так как ты идешь быстрыми шагами на поправку, и шов заживает. Поэтому мы оставим только один препарат, не влияющий на аллергию, который будет поддерживать твоё хорошее состояние, пока ты ещё в роддоме.
– Спасибо вам за понимание.
Я с радостью ушла.
В роддоме тихий час. А я спать не хотела, так как подремала прежде. Поэтому решила заняться собой, перекусить и принять душ. Потом уже и отдохнуть захотелось.
Меня разбудил звонок моей мамы:
– Привет! Я тебе звонила, а ты не брала трубку. Занята была? – волнуется мамуля.
– Да, немного... Я утром не хотела ни с кем разговаривать. Была не в настроении, – объясняю я.
– По поводу? Что-нибудь с внуком моим? – бабуля забеспокоилась.
– Выяснилась причина появления прыщей у малыша, –говорю я. – Это аллергия, только на что – не известно.
– Понятно. Песня с продолжением…
– В смысле? – я не поняла.
– Пока тебя кормила, полтора года у тебя сыпь на лице была, как отучила от груди – аллергия исчезла. Вот только медикаменты ты не переносила.
– Про лекарства я знаю, а про историю с тобой – нет. Может ты всё ела подряд и у меня аллергия на еду была? – заинтересовалась я.
– Во-первых, еда другая была, не то что сейчас, а во-вторых, ты, как перестала грудь сосать, всё сама ела: ягоды, фрукты… и никакой аллергии не было.
–И у сына моего так будет? – насторожилась я.
– Вероятнее всего.
– Придётся отказаться от грудного вскармливания?
– Ни в коем случаи! В грудном молоке содержаться такие вещества, которых ребёнок нигде не получит.
– Ох, как сложно и запутано всё.
– Да, жизнь сложная штука.
– Ладно, мамуль, я пойду, слышу, ужин несут уже.
– Хорошо. Дочка, береги моего внука.
– Всё будет в порядке, мамочка, не переживай.
Мамин звонок еще больше сбил меня с толку и расстроил. Ныть у меня время не было – проснулся малыш, и нужно было ухаживать за ним.
Вечером, уже перед сном, мы решили выйти в коридор, посидеть пока проветриться наша палата. Сели на лавку, около других мамок. Все занимались своими делами: одна читала, другая – по телефону разговаривала, третья – отдыхала. Болтать мне опять не хотелось, в голове и так все перепуталось.
А вот детям по ходу очень нравилось переговариваться. Всегда, когда мы выезжали, если дети не спали в своих «ванночках на тележках», то что-то лепетали.
– Ку-ку, ребятки!
– Мы тут! Тебя слышим, но, к сожалению, не видим.
– У меня уже животик не болит. Мне хорошо и маме моей тоже.
– А у меня прыщики исчезают. Я, наверное, завтра уже не буду тигренком.
– Вот и отлично.
Мы немного посидели и поехали готовиться ко сну.
«За день очень устаю, как будто на работу хожу. Хотя, быть матерью – это работа, ещё какая!», – именно с такой мыслью я погрузилась в сон.
Шестой день
«Надоело! Хочу домой! Соскучилась по своим родным, по квартире, по всему привычному… Хочется быстрей привести своего птенчика в наше семейное гнёздышко. Уже почти неделю тут живу. Пора освободить место для другой новоиспеченной мамы и младенца». С такими мыслями я проснулась, полежала ещё минут десять и услышала фразу как в пионерском лагере: «Подъём!».
Я уже автоматически справлялась со своей работой, как будто всю жизнь была матерью. И к режиму с сыном привыкли, везде успевали, уже не было накладок, как в первое время. Малыш просыпался, когда надо было. Без проблем мерили температуру и вес. Уже особенно не сопротивлялся гигиеническим процедурам и переодеваниям. Или, наверное, просто я поняла, что надо делать, чтобы получить то, что мне нужно. Одним словом, научилась немного договариваться со своим ребёнком.
Мы пошли на пост, чтобы записать там наши показания температуры тела и веса. В коридоре уже было много мамок с детками. Сын, конечно, вступил в свою «фирменную беседу»:
– Как жизнь, малыши?
– Надоело уже здесь, хочется домой. Познакомиться с родными, посмотреть, как живут...
– Правильно, пора нас выписывать.
Мне пришлось прервать лепет детей, надо было бежать занимать очередь на уколы. Приезжаем, постояли пару минут и меня осенило: «Я же отказалась от уколов, только в обед глюкозу введут и всё».
Мы пришли в палату. Я решила посмотреть, как там прыщики у моего малыша? Быстренько положила на пеленальный столик, раздела. Смотрю и глазам своим не верю – всю чисто-лучисто. Вот только пятнышки остались от раствора марганцовки. «Ничего страшного, покупаемся, и ты не будешь больше тигренком, мой дорогой! Всё зажило, видишь как хорошо!», – поделилась хорошей новостью с сыном. Он в ответ ножкой стукнул. Я подмыла его, переодела и мы легли на кровать позавтракать. «Кушай, мой дорогой, моё молочко уже не такое вредное как прежде, а полезное». Вскоре, нас отвлекли от серьезного дела, маму позвали забирать завтрак. Пока я отбежала, ребёнок уже заснул. «Вот молодец! Первый раз в жизни мама нормально покушает, не отвлекаясь», – обрадовалась я и села за стол завтракать. Потом почистила зубы, сходила в душ… Вот и начался обход врачей. Я подумала: «Это же надо – я сегодня все успеваю делать. Точно, пора домой ехать, тут я жить научилась, теперь надо переезжать в другие условия, начинать самостоятельную жизнь, где только я, сын и муж».
Только переоделась, слышу, заходит ко мне мой гинеколог. Я быстро легла в кровать, так надо было для осмотра.
– Доброе утро! Как себя чувствуешь? – подходит ко мне доктор.
– Всё отлично! Домой хочу, – с тоской сказала я.
– Надоели мы тебе? – улыбнулась гинеколог – Значит домой хочешь… Тогда поедешь…
– Когда? Сегодня? – перебиваю я.
– Нет. Может быть завтра, если у ребёнка всё будет стабильно отлично, – объясняет доктор. – Вообще, после кесерево сечения у нас лежат десять дней... – говорит гинеколог, продолжая осмотр. – У тебя состояние нормальное, сын вроде бы на поправку пошёл, и у нас мойка в роддоме…
– Аааа, понятно! – быстро дошло до меня.
– Всех, кто полечился, мы выписываем, а тех, кто ещё не готов, переводим в другое здание.
– Неее, мы туда не хотим, мы домой поедем!
– Вечером точно скажем, куда вы поедите, – сказала доктора и ушла к другим мамкам.
Я от радости не знала что делать… Прыгать – больно, танцевать – больно, вскрикивать – опасно, можно разбудить сына, зато тихонько хлопать в ладоши можно.
Совсем быстро после «женского» доктора пришла педиатр.
– Здравствуйте! Как ребёнок поживает?
– Смотрите, – подходим мы к сыну, раздеваем его. – Как, я понимаю, всё хорошо, лекарство ему помогло.
– Да, на самом деле те прыщи прошли, а новые не появились. Это победа! – радостно сказала доктор.
– Правда, что нас могут завтра выписать?
– Теперь уже да, если, конечно, до завтра ничего не произойдет, – заканчивая осмотр, говорит педиатр.
– Не дай бог, – я сплюнула через левое плечо.
– Не переживайте, всё будет хорошо! – сказала доктор и ушла.
Весь день у меня было чудесное настроение. Кстати, за окном тоже была отличная погода, видно, что морозно и светит солнце.
А в коридоре только и слышно было о мойке роддома и о завтрашнем выселении. Мамки радостно делились хорошей новостью с родными. Я боялась звонить, думала, вдруг сглажу себя. Но не выдержала и решила набрать мужу. Пусть готовится: всё помоет и разложит носки по местам.
Только взяла телефон в руки, раздается звонок. Я подымаю и говорю:
– Ты не поверишь, телепатия! Только хотела тебе позвонить…
– Я далеко, но я с вами! Привет! Как вы там?
– Нас выписывают завтра, надо нас забрать до полудня.
– Ты что, правда?! Наконец увижу вас! Я так соскучился… – радостным голосом говорит муж.
– Беги, всё мой и убирай, чтобы сыну понравилось!
– Хорошо, мои птички, гнёздышко будет сиять!
– Я в тебе не сомневаюсь! – гордым голосом говорю я.
– Пока!
Поболтала с мужем и пошла, уточнять, точно меня выпишут или нет. Я во время подошла, только что принесли список на выписку. Наша фамилия там была. Ура!
Вечером я начала собирать вещи, потому что съехать нужно до двенадцати часов дня. А там, как всегда, времени свободного не будет. И так хотелось быстрее уехать.
Сын тоже был готов ехать, знакомится с папой, бабушками, дедушками и другими родственниками, которые очень за нас переживали и ждали.
Перед сном, по традиции, во время кварцивания палаты и проветривания, мы вышли в коридор, где другие мамы с детками тоже по этой же причине находились. Мой сын не спал, наверное, ждал последней встречи с детками.
– Ребятки, скоро домой?!
– Дааа! Наконец!
– Там мы проверим родителей на прочность. Посмотрим готовность к полноценной семейной жизни.
– Может не надо…
– Надо. Они сами выбрали этот путь, так что пусть теперь познают новую жизнь, наполненную настоящими эмоциями счастья и неудач.
– Всё будет хорошо! Мы будем помогать, ведь благодаря им мы появились на свет.
– Да, наши родители самые лучшие.
Мамки потихоньку начали расходиться, мы тоже пошли отдыхать, набираться сил на завтрашнее путешествие в новую полноценную семейную жизнь.
Седьмой день
Прошла, точнее пролетела неделя жизни в роддоме – это было незабываемое время. Такое повторить невозможно. Хотя, почему, можно через лет пять, если захотим возобновить эмоции и помочь появиться на свет ещё одному человеку. Но про это очень рано думать, так как всё еще только начинается…
В последнее время просыпаюсь сама. Организм привык вставать около шести часов утра. Лежу и думаю: «Сегодня нашего сына ждет знакомство с папой и с новым местом обитания. Я в предвкушении... Интересно, как это будет? Понравится ему у нас?». В голове были разные мысли, но лежать, валяться, времени не было, много чего нужно было успеть сделать.
В последний наш день пребывания в роддоме утренний обход врачей немного отличался от обычного. Мамы пошли в кабинет гинеколога на кресло, а деток повезли в «детский зал». Мне объяснили как себя вести и что принимать, чтобы всё быстро зажило. А педиатр рассказала, как ухаживать за малышом: что обрабатывать, в чём купать. Теперь за здоровьем моим и сына будут следить врачи из нашей поликлиники. Я буду ходить на приём к гинекологу, а педиатр будет сам приходить к нам домой.
После осмотра врачей, я с сыном пошла на пост забирать наши медицинские документы для взрослой и детской поликлиник. Проверила – всё было в порядке.
Теперь можно идти в палату выселяться. Пришли, я покормила сына и он уснул. А сама смогла спокойно собраться и позвонить мужу, чтобы он уже ехал. Оказывается, наш дорогой папа ждал нашего звонка в машине около подъезда. Ему не терпелось быстрее нас забрать.
Сегодня очень много всего пришлось сделать за не большой промежуток времени. Как показывает практика, ко всему быстро привыкаешь, приспосабливаешься. Этот этап пройден, теперь пора переходить на другой уровень.
Позвонил муж и сказал, что можно выходить, он уже на месте. Я побежала на пост:
– Можем выходить. Наше время пришло! – говорю я дежурному доктору.
– Хорошо, сейчас прейдёт медсестра, поможет вам доехать до гардероба.
Сынуля наш спал в «своей ванночке на тележке», в которую снизу я положила наши вещи. Подошла моя провожающая медсестра, едим по коридорам роддома на выход, не верится, что тут я пробыла неделю и именно здесь подарила жизнь новому человеку. Всех поблагодарила за работу с нами и поздравила с наступлением весны. Если не «золотые руки» врачей, я не знаю, чем бы всё могло закончиться…
Выхожу в фойе. Держу сына закутанного в одеяльце. Смотрит на нас наш папа со слезами на глазах и шикарным букетом цветов.
Говорит:
– Можно возьму этот кулёк счастья?!
– Нужно! Привыкай! – улыбаясь, передаю сына и целую новоиспеченного отца.
Мы сделали наши первые совместные фотографии и поехали домой. Вот так я провела незабываемую неделю в роддоме и подарила жизнь будущему мужчине.
Можно резюмировать, что всему в этой жизни можно научится, даже к тому, что на первый взгляд кажется нереальным. Не надо никогда искать виновника своих проблем, а нужно просто найти причину и пути её решения. Появление ребенка – это не только огромное счастье, но и новая трудная ответственная работа. Приходит момент, когда понимаешь, что теперь каждое действие может отразиться на жизни другого человека, которому ты дал жизнь. Всегда что-то новое помогает нам «расти» в первую очередь морально. Развиваться и становится мудрее. И без проблем – никуда, это наш учитель жизни.