Очень длинный рассказ о том, как появилась на свет наша маленькая дочка
Начну с того, что с самого начала моего общения на форуме я все время была в августятах. Мечтала родить львёнка-августёнка, но одним местом чуяла, что моя дочка раньше соберется. Что касается даты, то никаких предпочтений (какого именно числа родить) у меня не было. Не хотела родить 23 июля. И только потому, что в этот день родился мой двоюродный брат, которому в этом году исполнилось 17 лет. Балбес еще тот. Да и 23-е число — переходный такой день. Толи рак, толи лев. Короче, как я шучу, ни рыба, ни мясо. Конечно, только не в обиду тем, кто родился в этот день. И вот на 23 июля (это понедельник) у меня был назначен плановый отъезд в роддом, хотя до ПДР (3 августа) было еще много времени. Собирались положить меня в патологию и смотреть, что там с шейкой. Во время беременности у меня были проблемы с гормонами, поэтому врачи убедили меня перестраховаться. Все вещи собраны. Проснулась в 5 утра и пошла в туалет. Ничего особенного. Вернулась в постель, начала укладываться удобнее и тут что-то полилось из меня. Я в полной уверенности, что описалась. Как будто вообще ничего не знала о том, что могут воды отойти. Сейчас все дальнейшее очень смешно вспоминается. Я пошла оделась и начала названивать маме (мужа будить не стала). Именно мама часов после 9 утра должна была меня доставить в патологию, так как мужу надо на работу. Мама трубку не берет. Я спокойно попила чай, но не поела (потом сильно пожалела об этом). Короче кое-как к 7 часам я дозвонилась до мамы (потом выяснилось, что у нее телефон завалился за диван и она не слышала звонка). Я говорю:
— Мам, у меня началось недержание мочи…
— Ты что, дура? Это же воды. Вызывай скорую.
Дальше я, действительно, стала вести себя как полная дура. Разоралась, что мне стыдно скорую беспокоить, вдруг я просто описалась, они приедут и позору не оберешься. Лучше я такси вызову. В итоге мама приехала за мной на машине сама, и мы двинулись в роддом. Мужа разбудила только тогда, когда попросила мои вещи донести до машины.
В пути у меня начались схватки. Абсолютно безболезненные. Кстати, что такое схватки я поняла именно тогда, так как до этого никаких треников у меня не было.
В приемном мне безумно «обрадовались». Дело шло к пересменку и я была вообще не в тему. Я им тоже сообщила, что мне «кажется», что отошли воды.
Они смотрели как на сумасшедшую. Я стою — штаны мокрые, а мне все кажется.
Процедуры бритья я избежала, так как накануне дома муж постарался.
Затем клизма, душ и сообщение о том, что я иду рожать. А я то не верю до сих пор. Кто мне это говорит — акушерка из приемного отделения! А я жду мнения врача. В это время моя мама мечется как безумная, пытаясь этому самому врачу дозвониться. Оговорюсь, что договоренность была у меня с двумя врачами. Мужчиной и женщиной. Женщина сразу предупредила, что в понедельник ее не будет, но это ха-ха-ха, ничего, так как рожать же не будешь в этот день. Второй врач, который мне безумно понравился — зав патологией, куда я и должна была лечь. Короче, ни она, ни он не отвечают. Я тем временем в родовой. На работу потихоньку подтягиваются врачи и акушеры. Мама продолжает звонить, но от моих глаз это скрыто. В холе приемного сидит женщина лет 40-ка и явно нервничает. Мама заговорила с ней и выяснилось, что ее дочку привезли в роддом ночью на 7 месяце беременности с отслойкой плаценты. И ее оперирует МОЙ врач. Я всего этого не знаю. В это время МОЙ врач заходит в родовое и говорит:
— А ты что здесь делаешь???
Я что-то хотела вякнуть.
Он перебил и говорит:
— Вот доктор — он будет принимать роды у тебя.
И убежал…
Это уж потом, когда я вернулась домой, мама мне рассказала, что та молодая девушка умерла во время операции от потери крови. Что с ее ребеночком я не знаю, но в тот день у роддома стояла детская реанимация………
Доктор мне новый понравился. Здоровенный мужик — зав родовым. Видно пошляк, хохмач и любитель выпить. Лет 45–50. Про меня, естественно ничего не знает.
Я ему:
-Может мне кесарево…. Ребенок, говорят крупный…
Он:
— Чего-о-о???? Этта что такое кесарево? Не больше 3500 тут. А то и меньше. К вечеру родим.
Я в шоке. Мало того, что я рожать-то в этот день не собиралась, так еще сама, а еще без эпидуралки на которую я рассчитывала….
Вернее не так даже, не рассчитывала, а… я никогда не зарекаюсь. Поскольку, как я только скажу, что этого делать не буду, получается именно так, как меньше всего хотелось. Я была настроено фаталистически. Как надо — так и будет. КС необходимо — так КС, роды — так роды, будет больно невыносимо — обезболивание попрошу.
Но оказалось все совсем не так. Первое, что мне сообщили, что воды мои тю-тю, а раскрытие полпальца. Схватки идут. Довольно ощутимые и частые. Насмешила мама, которая позвонила и сказала, что тяжело, наверное, терпеть хватки частотой каждые 20 минут. Тем временем промежуток был уже 5, а потом и все три. При этом раскрытия не было. Решили стимулировать. Я как пионер на все готов. Поставили капельницу и положили меня на левый бок. Забегая вперед, скажу — лежала так я так долго… Все время. Около 9 утра положили и в 17.30 я смогла встать. Параллельно с капельницей в попу мне впился укольчик. Маленький такой, болезненный. Оказалось, что это промедол. Зачем он был нужен? Может, кому-то помогает. Боль не уменьшилась ни на грамм. Лежу я себе лежу. Рука с капельницей с кровати свисает. Пальцы сделались как сардельки. Я второй рукой эту несчастную висящую руку придерживаю. Боль терплю. Акушерка моя молодая такая и задиристая. Врач тусуется. Разговоры разговаривают. Мне не скучно. Они вопросы разные задают, и прям в родовой стол стоит письменный — они там расположились и в карточку какую-то все обо мне записывают: как беременность протекала, чем до беременности болела и тому подобное.
Тут приводят еще одну девочку. Она такая ни «здрасти», ни «до свидания» с ходу:
— Попрошу меня не обезболивать!
Акушерка с врачом замерли, а потом как дали ржать. Ага, говорят, ложись на бок.
Она:
— А где здесь туалет?
Ответ:
— Под кроватью!
А там туалетов нет в родовом. Судна. Меня так хорошо клизма прочистила, что я на судне только по маленькому. Первый раз при толпе народа в туалет сходила. А девочка натурально какать села. Сидит — оглядывается. Видно, что ей неуютно. А мне по фиг было. Я за руку свою раздувающуюся очень беспокоилась.
Девочку эту спрашивают:
— Болела гепатитом?
— Я болела краснухой.
— Ты что идиотка? Тебя про краснуху никто не спрашивал.
Девочка:
— Можно я встану и похожу?
— Нет. Это мой кабинет и кому здесь ходить решаю я.
Ну, вот подобным образом акушерка общалась. В принципе, сначала я была в шоке. Но, так как я очень стеснялась вести себя как-нибудь «не так», по сравнению с этой девочкой, которая потом выла от боли и не давала посмотреть раскрытие, и чуть ли не в обморок падала от уколов, я вела себя очень прилично. Мне показалось, что не обезболили ее из принципа. Хамы оказались жуткие, но меня это очень мобилизовало. Я думала, что со мной можно лаской и сюсюканьем. Нет, оказалось, что так и надо было.
Врач периодически проверял раскрытие, все шло нормально, только вот лежать на одном боку было ужасно. Я думала — блин, ну щас же не 37-й год. Хватит пыток!
Но, парадокс — только я переворачивалась на спину — схватки прекращались.
Лежу я на боку и понимаю, что терпеть сил нет. Стала просить обезболивание. Врач посмотрел, говорит — 7 см открытие. И поздно, и нельзя. Слабая родовая деятельность. Стимуляция…
Я была в шоке. Звоню маме. Мама звонит врачу и говорит, что заплатит сколько надо — обезбольте. Врач говорит, что деньги ему, конечно нужны, но обезболивать совсем никак нельзя. Мама звонит мне и пересказывает все это… Муж пишет смс, что сейчас умрет. Я лежу и думаю, нет, это Я сейчас умру.
Сразу скажу, что никакое дыхание мне не помогло совершенно. Ну, может только на потугах потом. Я вспомнила, что шейка быстрее раскроется, если не зажиматься. Попыталась расслабиться. Доктор все время «ковырялся» во мне, а я только умоляющее спрашивала: скоро?
— Скоро. Через час.
Походит час.
Он:
— Ну еще час.
А-а-а-а. Терпела, честное слово.
Воды выпила за роды около пол-литра. Правда потом толи от стимуляции, толи от промедола вся эта вода вышла поглядеть, что снаружи творится. И в этот момент я подумала: если бы со мной был муж? На что бы он смотрел? Как я 11 часов лежу на боку, постанываю? Как под меня подпихивают судно и я, испугавшись катетера, писаю, хотя не хочу писать? Как меня рвет этой водой, которую я выпила? Я понимаю, что все роды разные, но на МОИХ мужу делать было нечего. Пусть бы он даже на потугах был или сразу после родов — я была бы рада. А на схватках — нет.
Заветные слова:
— Открытие полное! Но, голова ребенка высоковато. Тужься прямо здесь, а потом пойдем рожать на кресло.
А как тужиться, если схваток на спине лежа нет? Тужилась на боку.
Потом увели меня под белы рученьки на кресло. Я была счастлива! И на меня там так орали! И что не так я тужусь, и что я даже не вспотела, а врачи уже все потные!
Оказывается, зря на меня орали….
Доча моя родилась с ручкой у головки.
Но не просто с прижатой ручкой, а вот как военные честь отдают или пионеры салютуют.
На животе у меня прыгали 2 человека. Иначе бы она застряла. Слава Богу, все обошлось. Варварский метод. Но! Мы живы и косточки целы. У дочки синяк на ручке — огромный — до локтя, на головке синяк и кровоизлияние в глаз. Все это — последствия такового вот ее «выхода» с ручкой у головы.
Порвалась я, конечно. И шейку в том числе. Врачи сказали, что давно такого не видели. Из-за ручки нашей сразу на живот не положили. Унесли. А я лежу и… вся боль прошла. А дочка не кричит и не кричит. А я ее не видела даже! И испугалась так страшно. Crying or Very sad Говорю, почему она не кричит? И тут маленькая закричала. Как рожала плаценту — не помню. Чему несказанно рада. Видела по телеку — очень уж она противная!
Потом меня зашивали. Шьют, а детский доктор дочу мне принесла — 3330, 51 см. Моя Алёнка!!! Я ее за пяточку потрогала. Она все в смазке, головка как у инопланетянина. А щеки толстенные и уже с прической! Все. Ничего у меня больше не болело. И я готова была встать и идти. Домой желательно вместе с дочей! Положили меня со льдом на животе в коридоре. Принесли дочу — к груди приложили и опять унесли. Она кричала маленькая одна прямо в соседней комнате. А я ничего не могла поделать. И сердце разрывалось… Но в тоже время я была такая счастливая! И всех любила! Звонила родственникам и друзьям! И никто не верил, что я родила и такая бодрая и дольная! И маму мою пустили и внучку показали ей.
Потом нас перевели в палату. Новое отделение. Все очень достойно. Система мать-дитя.
Палата на троих. Там уже была девочка, которая со мной рожала и я. И все. Пустота во всем отделении. Роддом только после мойки. Понедельник! На следующий день у нас появилась соседка, а потом и стали заселяться другие палаты. Три дня до прихода молока были кошмарными! Negative Девочка моя кричала страшно. Я рыдала и пристава ко всем, что она голодная. Мне рассказывали про то, что это природа так предусмотрела и что ничего она не голодная. Потом мне натурально надоели мои соседки и я устроила скандал. Перевели меня в отдельную палату. И уже до конца пребывания в роддоме мы были с дочей вдвоем. Приближались пятые сутки. Я бредила возвращением домой. Но тут как гром среди ясного неба выясняется, что матка у меня не сокращается. Надо колоть окситоцин. Но это не беда. А вот у дочки желтушка. Необходима фототерапия.
Я так хотела, чтобы она выздоровела, что делала все возможное, чтобы она лежала под этой лампой. Там чем больше, тем лучше — ограничений нет. Я держала ее по 14 часов в сутки. Конечно, тяжело, что глазки необходимо закрывать. Сначала выдали марлю, и я завязывала ей глаза,
но у меня чуть сердце не разорвалось от жалости. Попросила привести из дома шапочку.
И вот, мне сняли швы, желтушка спала и на 7 сутки нас выписали.
Живем мы втроем: наша Алёнка и мы с ее папой.
Второго? Пока, пожалуй, нет. И дело не в родах. Да, схватки больно. Потуги трудно. Но для меня самым тяжелым была… беременность. Это время страхов, неизвестности, сомнения и постоянного беспокойства. Вряд ли смогу еще раз в ближайшее время все это пережить. Мне как-то легче, когда мое сердце находится снаружи.
Катерина Э. ,06.01.2008